Иной дивный новый мир
Здоровый сон после продуктивного дня. Вы просыпаетесь. За окном долгожданный вечный мир. Свежее лето, пестрая осень, звонкая зима или дышащая весна, довольные лица спешат кто куда: на работу, на прогулку, в школу, рисовать красные планеты, на которых уже побывали первые люди. И спешат свободно от времени, лишь от большого желания. Все мысли о том, что цифра на календаре отметится новым достижением, искренней радостью бытия. До сих пор трудно поверить — границы существуют только на картах, а шаг бесконечно длинный; в паспорте указано: «Гражданин Земли»; культура и религия разучились разъединять; профессия в лице рабочих сама знает, что она должна и что ей необходимо. Нейросети цитируют Петра Кропоткина, Михаила Бакунина и Пьера-Жозефа Прудона, вселяющих еще большую и прочную веру в человечество.
Картина восхищает, не правда ли? Так выглядит жизнь при анархии, жизнь, которая так от нас далека. Разберемся почему.
В курс дела
Испокон веков людям приходится решать две важные социальные проблемы: как организовать общество и как определить взаимоотношения человека и власти. Начиная с первобытных племен, где была распространена коллективная собственность и присутствовали зачатки социальной иерархии, человечество прошло через принятие рабства и упадок монархии. В своем развитии оно достигло республиканского строя и образовало мир власти тоталитаризма, авторитаризма и демократии. Так или иначе практически повсеместно закрепилась система устройства общества с легитимизированным правом лидеров на насилие — государство. Однако любая государственная система в независимости от форм правления и политических режимов постепенно изживает себя, не выдерживая кризиса главной своей идеи и ее реализации. Как раз поэтому в мире наблюдается несчетное количество бунтов, революций и войн.
Но что произойдет, если допустить отсутствие государственного аппарата? С огромной вероятностью современный человек ответит: «Хаос, разруха, упадок. Одним словом — анархия». И с ним трудно не согласиться. Правда, стоит выделить одну существенную деталь. Допущение предполагается лишь на данный момент времени. Речь идет не о будущем, где большинство воспринимает термин «анархия» верно. Не о будущем, где этот термин считают синонимом идеального порядка и самоконтроля, основанных на свободе и братстве без властных структур. Да, анархизм проповедует именно такое общественное устройство. Его отличительной чертой является управление «снизу». Под таким управлением понимают прямое принятие решений заинтересованным в проблеме кругом лиц путем достижения максимального компромисса. Никакого социального неравенства и частной собственности. Все, что создается, создается добровольно и осознанно, имеет общественные характер и форму владения. Личность ограничивается не внешними, а внутренними механизмами. И главным ориентиром служат любовь и взаимопомощь. Одним словом, вера в моральные и интеллектуальные силы Человека абсолютна.
Трудно не согласиться, что система, предполагающая идеал межличностных отношений и внутреннюю гармонию каждого члена общества, претендует на совершенство, к которому необходимо стремиться. И несмотря на то, что мировая история уже пополнилась относительно успешным опытом анархистских практик самоорганизации людей, таким как Испанская революция 1936 года, нынешнее глобальное общество практически не способно даже ступить на путь анархизма, но отчего?
Причины и следствия
Во-первых, дело в крепко устоявшихся отношениях человека и власти. Тотальное большинство не просто привыкло к постоянному контролю и принятию решений «сверху», но и не допускает мысли об иных способах общественной организации. Помимо этого, возрастает число тех, кто придерживается аполитичных взглядов или намеренно возлагает ответственность на определенных лиц, отказываясь от решения даже мелких муниципальных вопросов. Нужно понимать и роль, значение власти в сознании людей. Для многих власть — это инструмент достижения личных целей, а властвование — неотъемлемая часть самореализации. В таком случае власть напрямую ассоциируется с силой, а сила — с правотой. И если первое резонно можно считать подобным, то второе в корне неверно, несмотря на несправедливый исторический и житейский опыт человечества. Но человеческая натура требует собственной правоты, следовательно, во власти заинтересована и к ней направлена.
Во-вторых, в эпоху капитализма и общества потребления трудно говорить о самоконтроле как таковом. Вещь приобрела практически сакральный смысл и человек находится под ее могущественным влиянием. Собственность — одна из основных мотиваций профессиональной деятельности. Потеря материального блага стала настоящей трагедией, а его приобретение — непомерной заслугой. И в этом случае часто цель оправдывает средства, что полностью противоречит идеям анархизма. Недостаточный уровень образования в совокупности с повсеместными объективными и субъективными особенностями, проблемами социальной, экономической и культурной сфер государств образуют почву для утраты значимости самоконтроля, как незыблемой основы собственной свободы.
В-третьих, по своей сути анархистская идея не может быть навязана обществу. Люди должны сами прийти к этому, что, конечно, возможно в действительности только в лабораторных условиях. Изменить ситуацию способно лишь великое потрясение, которое полностью перевернет представление людей о ценности мира и осознанной жизни без насилия друг над другом. Как бы пессимистично и наивно это ни было, речь идет о ядерной катастрофе. И принимая тот факт, что деструктивное начало в человеке составляет его сущность, нетрудно сделать вывод, что постапокалиптический сюжет вполне может явиться логическим этапом человеческого существования.
Память о главном
Таким образом, анархизм в наших реалиях представляет собой не более чем утопию. Так или иначе механизмы самоуправления как общественного, так и личностного не должны оставаться аморфными. И человек в силах двигаться к этому. В любом случае стоит помнить, что будь то приверженец веры или науки, он изменит себе, если предаст веру в духовно-нравственные силы человека или опровергнет возможную эволюцию Homo sapiens, перестав развиваться в направлении общей свободы и равенства путем освоения и подчинения всех глубин человеческой природы.
