Гуляя по берегу Чёрного моря, можно понаблюдать за отдыхающими. Пляжи пестрят разноцветными ковриками и зонтиками, люди покупают местные лакомства и с жадностью выпивают воду. Молодые парни прыгают в воду с пирса, брызги разлетаются в разные стороны, запекаясь солью на душевных ранах пожилых людей, которые такого позволить себе не могут. Но не стоит их жалеть, ведь они тоже наслаждаются купанием. Если вы зайдёте в воду по колено и увидите огромную черепаху, не пугайтесь: это плавают бабушки и дедушки, держась руками за камни. Солнце, море, лёгкий ветер. Идиллия. Только бы в этот момент не услышать писклявый детский голосок: «Мааааааам, хочу!»
Разрушители идиллии
Это был третий день моего пребывания в Феодосии. Я успела познакомиться с некоторыми людьми, съездить к местным достопримечательностям, много раз искупаться в море и возненавидеть голоса невоспитанных капризных детей. «Хочу, купи, дай», — в очередной раз зазвенело в воздухе, когда мы с мамой шли по пляжу в сторону бистро. Раздражение и неприязнь заставили невольно закатить глаза и со злостью посмотреть на родителей источников шума. Отец сразу отвернулся, сделав вид, что это не его семилетнее чадо кричит на весь пляж. А мать надменно встретила мой взгляд. Я собиралась высказать им многое, но ссориться вовсе не хотелось.
Мы с мамой перешли на другую сторону пляжа, от воды к дороге, чтобы не слышать нытьё. Погода портилась. Сверкающие молнии нещадно разрезали тёмные тучи, крапал мелкий дождь, я ощущала капельки на ресницах.
«Бельчонок в бистро»
Мы зашли в бистро — большую столовую с панорамными окнами — и выбрали место, откуда было видно море. Я заказала булочку с сыром, которую советовали попробовать именно в этом месте. Мы с мамой были приятно удивлены огромной величиной мучного изделия. Я проголодалась, поэтому сразу начала есть, но что-то заставило меня оторваться. Подняла голову и увидела скромную молодую пару с ребёнком. Они сели прямо напротив нас. «Я и поесть теперь нормально не смогу», — промелькнула мысль в голове. Разочарование, злость, досада за испорченный вечер — исключительно неприятные эмоции вызывала у меня эта ситуация. Я хотела уйти. Но сильно ошибалась.
Ребёнок спокойно и тихо сидел на коленях у мамы, обнимая её. Отец улыбался, умиляясь маленькому созданию, которому было не больше трёх лет. Никаких капризов, нытья, криков. Он не мешал родителям кушать, не доставлял посторонним людям дискомфорт, хотя в его возрасте это простительно. Ребёнок оглядывал всё вокруг своими чёрными глазками. Я улыбнулась и помахала ему, когда он посмотрел на меня. Наивное и чистое создание. Некое умиротворение затронуло сердце.
Но в этот момент:
— Мааааам, я не хочу суп! Я хочу кока-колу!
Этот резкий крик напугал некоторых посетителей бистро. Они начали оглядываться по сторонам. Кто-то уронил тарелку с супом от неожиданности, и следом раздался звук битой посуды. А я даже не дёрнулась. Привыкла. Но на этом спектакль капризного театра не закончился. И снова «хочу, купи, дай».
Я попыталась успокоиться, взглянув в окно. Море бушевало, начался ливень. Мне вдруг стало интересно, как там «черепашки». Испугала ли туристов гроза? Снова сверкнула молния. Через несколько секунд послышался громкий раскат грома одновременно с детским криком. Вдоль дороги сильно качались деревья, будто желая ударить проезжающие мимо машины ветвями. Народу в бистро стало намного больше: люди спешили прочь от непогоды.
Я решила выпить кофе и направилась в сторону кассы.
— Как же громко орёт тот мальчик, — сказала мне девушка в униформе бистро. «Не помню, чтобы у тех родителей был мальчик, там же две девочки», — подумала я.
— И как тихо сидит тот ребёнок, — кивнула я в сторону маленького чуда.
— Они же корейцы. Дело в менталитете, — покачала головой кассирша.
— Дело в воспитании, — устало заключила я.
Но вот пара корейцев поела и начала собираться в путь. «Я больше не увижу этого малыша», — подумалось мне. Грустно. Я села на место, краем глаза заметив, как отец бельчонка снимает бистро на камеру телефона. Наверное, на память или чтобы показать друзьям. Я улыбнулась и помахала им. Камера сразу остановилась на мне. Они улыбнулись в ответ. Надеюсь, Феодосия будет ассоциироваться у них только с дружелюбными людьми и прекрасными местами, а не с нытьём невоспитанных детей. Они стали покидать бистро, а я невольно подумала: «Не замёрзнет ли этот маленький бельчонок при такой грозе?»
Путь в отель
Я пила капучино, глядя на то, как ветер утаскивает тучи за море. Пора в отель. Мы шли мимо столов и стульев, мама впереди, я сзади. В какой-то момент мой чувствительный слух снова уловил слишком резкое: «Маааааааам». Я остановилась. С удивлением заметила, что это и впрямь мальчик в возрасте девяти-десяти лет. И родители другие. Я вздохнула и спокойно произнесла:
— Займитесь воспитанием ребёнка. Никто не обязан это слушать.
Надоело.
Я вышла из бистро под упрёки: «Это ребёнок, он маленький, никакого понимания!» Но было уже всё равно. Я встретила маленькое чудо и теперь точно знала, что дети могут быть спокойными, не нарушать идиллию и обходиться без вечного «Ну маааааам».
Дождь уже перестал идти, и на небе лениво растянулась радуга. Мы снова шли вдоль пляжа, и в этот раз ничто не заставило бы меня идти не у моря. Ведь там плавают “черепашки”.
