Punks Not Dead: возрождение самой эпатажной субкультуры

Со 2 марта по 31 мая на территории Центра современного искусства «Винзавод» проходит выставка противоречивой субкультуры панка.

Над выставкой работали радиоведущий и музыкальный критики Борис Баранов и искусствовед Василий Успенский, продюсер Игорь Гудков, рок-музыкант, автор песен и иллюстраций Андрей Князев, поэтесса и художник Агата Нигровская.

Через интерактивные экспонаты, архивные материалы и современные арт-инсталляции зрители приближаются к культуре панка. Узнают, как жанр повлиял на культуру, моду, искусство и на жизни людей.

Возрождение

В самом эпицентре выставки оказалась группа «Кроль и шут». Почему же группа, образованная в Ленинграде в 1988 году, вновь стала популярной и ей посвятили выставку?

Первые намеки на возрождение популярности группы появились с удержания в топах музыкальных платформ «Яндекс.Музыка» и «VK Музыка». Сегодня песня, созданная 20 лет назад «Кукла Колдуна» уверенно входит в 10-ку самых популярных песен в чарте Яндекс.Музыки. Вероятно, это связано с выходом российский биографическо-фэнтезийного сериала и с бешеной рекламной кампанией. По информации пресс-службы Кинопоиска после премьеры 2 марта и по конец апреля сериал посмотрели 2,5 млн человек. Также, бешеная популярность связана с креативными видео и каверами, появившимися на массовых видео-платформах. Если раньше песня «Кукла колдуна» была популярна только среди «олдовых» почитателей рока, то теперь композиция стала излюбленной и поколению зумеров.

Перед входом на выставку выдают бесплатную аудиосистему, которая автоматически рассказывает о выставке по мере приближения или отдаления от экспоната. В залах царит гробовая тишина, пока не надеваешь наушники и не погружаешься в мир музыки, анархии и свободы.

Выставка начинается с лестницы с цитатой из популярной песни «Лесник»: «Будь, как дома путник, я ни в чем не откажу». В этой статье речь пойдет больше культуре панка в целом, а не в частности о группе «Король и шут».

Первый зал «рассказывает» о творчестве самых ярких представителей панк-культуры, как отечественных, так и зарубежных.

Бунт и мода

Первая экспозиция из панк-одежды, посвящена Вивьен Вествуд – британскому модельеру и основательницей стиля панк в моде. В 1960-е Вивьен Вествуд (урожденная Свайр) работала школьной учительницей. Близкое знакомство с психологией взросления повлияло на становление как модельера.

Спутником и единомышленником Вивьен стал дизайнер Малкольм Макларен. Вместе они открыли первый магазин в 1971 году в доме на Кингс Роуд. Там продавалась одежда для субкультуры teddy boys (молодых люди из рабочего класса, стремившихся подражать «золотой молодёжи»), байкеров и других представителей субкультур. В 1974 году под новой вывеской SEX магазин стал эпицентром панк-движения. Там собирались и подрабатывали участники группы Sex Pistols, а также Крисси Хайнд (The Pretenders), Адам Ант (Adam And the Ants), Сьюкси Сью и Стивен Северин (Siouxsie and the Banshees). Вивьен Вествуд находила моделей на улицах, панк-концертах и выставках и приглашала участвовать в показах.

Никакого панка не было бы, если бы Вивьен не придумала, как сделать из уличной одежды произведения искусства. Это Вествуд ввела в панковский обиход растянутые мохеровые джемперы широкой вязки, футболки с надписями от руки, будто забрызганные кровью, ремни и цепи, грубые швы наружу, ярлыки напоказ. Рваную одежду тоже стали носить благодаря Вествуд. Когда модели стали скреплять прорехи английской булавкой, сам этот аксессуар превратился в символ панка.

Эпицентр панка 

Клуб CBGB музыкальный клуб, существовавший с 1973 по 2006 годы в городском округе Нью-Йорка. Изначально название площадки расшифровывалось, как Country, Bluegrass, Blue. По воспоминаниям современников, заставших CBGB в раннюю пору, в первой половине 1970-х владелец клуба Хилли Кристал мечтал устроить сцену у входа, чтобы было слышно пешеходам и автомобилистам на Бауэри и Бликер-стрит — манхэттенских улицах, на пересечении которых находилось заведение. В итоге и архитектура получилась другая, и заиграл там далеко не блюз. Название CBGB неразрывно связано с такими легендами: The Ramones, Misfits, Television, Патти Смит, The Dead Boys, The Cramps, Blondie и другими. 5 июня 1975 года здесь на разогреве у The Ramones впервые выступили Talking Heads. A 7 апреля 1977 года в CBGB состоялся первый концерт британской панк-группы в США — группы The Damned.

Отдельным субкультурным объектом, клубом внутри клуба, был туалет CBGB.В 2013 году вышел фильм о CBGB, слоган на афишах гласил: «50 тысяч групп и одна омерзительная уборная». Фред Шнайдер из группы В-52 в журнале Rolling Stone описывал уборную CBGB, как «худший туалет в мире». Дэвид Бирн называл его «легендарно отвратительным». А Терстон Мур из Sonic Youth говорил в интервью The New York Times, что туалет был «единственным, что врезалось в вашу память». Возможно, туалет CBGB ввел образ отхожего места в саму плоть панка. Это культура, которая при помощи крайне отвратительных красок создавала свое искусство. За тридцать три года существования CBGB через клуб и его туалет прошли тысячи групп.

Духовная паника в СССР

Панк-рок мог появиться в каком-угодно региональном центре СССР, в том числе и в силу «демонизации» этого явления советскими СМИ, как это произошло со стилягами и хиппи. Впервые панк подвергли критике. B журнале «Смена», посвятив панку разворот под названием «Карнавал безумия». А уже к 1982 году в связи со всплеском неформальнсти панка его приравняли к неофашизму. Тогда вышли статьи и эпизод в документальном фильме «Неофашизм». Моральная паника стала частью политинформации, распространяемой комсомольскими работниками в школах и вузах. Милиция и дружинники заодно третировали ньювейверов и даже стиляг, попадавших под ориентировки благодаря длинным челкам и бритым висками. И молодежная среда радостно откликнулась на такое пристальное внимание. Новые образы, дикое поведение и эпатаж панков в большей степени веселили население, а панику вызывали разве что у пожилых людей.

Панк-дендизм

Гарри Коломейчук ввел в моду панк-дендизм, положив начало движению альтернативной моды и получил свое прозвище «Асса» за шоу в Москве и Ленинграде. Гарик работал стилистом Агузаровой и группы «Кино», а в среде андеграунда выступал в роли трендсеттера, приучая окружающих к коктейлям из устоявшихся субкультурных нерушимыми. кодов, которые казались нью-вейверская мода возникла как золотая середина между авангардным радикализмом и консерватизмом. Так же появился панк-дендизм, объединивший в себе субкультурные фетиши и винтаж. Значимое событие того времени — открытие блошиных рынков с обширным количеством образцов быта, которыми мало кто интересовался. Так родился стиль «мертвый разведчик» — дикая комбинация милитари, моды и винтажа. Название стиль получил из-за того, что подобную одежду приносили на Тишинский рынок вдовы советских офицеров.

Цензура культуры

Строгая цензура существовала в СССР всегда, редкие послабления не оказывали влияния на общую картину. Но если в сталинские годы помыслить о нелегальном распространении книг и журналов никто не решался, то с началом хрущевской оттепели и возникновением диссидентского движения потребность в освещении замалчиваемых событий и интерес к неподцензурной художественной литературе только возросли. Уже в 1970-е годы появлялась литература, отпечатанная с помощью фотокопирования. Распространение имел и «тамиздат» — пересылка неподцензурных произведений за границу, где их печатали и передавали обратно в СССР, за что соучастникам процесса грозило серьезное наказание. В 1970-80-е годы самиздат был уделом не только диссидентов, но распространялся и среди студентов и любителей литературы и музыки.

В 1980-х началось меломанское мифотворчество, связанное с субкультурами Запада, и концертной активностью периода перестройки. Несмотря на то, что самиздат формировал маленькую аудиторию из студентов — в пару сотен человек на всю страну в начале перестройки, то уже после 1989 года рок-газеты и вышедший в тираж самиздат печатались от 2 000 до 12 000 экземпляров. Как, например, новосибирская газета «Энск».

Прежде всего, динамику популярности легко понять по журналу «Контркультура», стартовавшему в 1990-м году с 370 ксерокопированными экземплярами. Третий номер журнала уже печатался в типографии тиражом в 10 000 экземпляров.

Московский панк

Меломанский нигилизм нашел слушателя в столице в виде отпрысков творческой интеллигенции и культурных работников. Панк-движение балансировало между стиляжничеством, ньювейверами и хеви-металлической сценой. Важную роль сыграли уличные проявления — по улицам дефилировали крастеры и поклонники стрит-панка, на концертных и клубных площадках фриковали костюмированные группы, а уникальным местным явлением стал панк-дендизм.

Единственный панк-фестиваль, проведенный в 1988 году. сопровождался столкновениями в городе, что отражало ситуацию сурового становления панк-движения в столице. Власти лишили советских панк-рокеров возможности записывать то, что называлось «московским панк-роком», но больше походило на кроссовер-треш и краст-панк. чем на «классику» жанра. Тем не менее гаражные, индустриальные и постпанк-коллективы проникали вибрациями в арт-среду и даже советское кино.

Вот как писал Егор Летов в «Официальной альбомографии ГрОб-Records» о записях 1988-1989 годов: «Без лишней скромности заявляю, что это — квинтэссенция непопсовости и непривычности звучания панк-музыки — какую я могу себе позволить, представить и вопло-тить… Суровая противофаза, чудовищный перегруз, сплошной пердёжный и ревущий среднечастотный вал… Кроме того, всё сыграно крайне живо, спонтанно и вдохновенно».

После панка

В середине 90-х случился общемировой ривайвел панка, основанный в том, что движение стало политизированным, получило новые возможности дистрибьюции собственной музыки, благодаря интернету и развитию DIY-культуры.

В постсоветском пространстве пошло развитие хардкор и сайкобилли сцены, которая поддерживалась клубным движением 1990-х. Весомость в РФ приобрели музыкальные коммуникации вокруг «Там-Тама», «Фишки» (Fish Fabrique), «Джерика» (клуб имени Джерри рубина), «Не бей копытом» и «Р-клуба».

Сам термин «панк» постепенно утрачивал былую популярность, появились новые термины «альтернативный» и «инди-рок», дополнившие «индастриал», «гараж», «хардкор» и «нойз». Помимо первых групп играющих хардкор, появились видеоклипы и первые постсоветские женские коллективы, такие как «Чертовы куклы» и «Восьмое марта». Взрослеющие участники советской панк сцены развивались не только в канве пост-панка. Как московско-ростовская «Матросская тишина», но и дрейфовали по  ответвлениям альтернативной музыки в поиске стиля и звука, как бывшие участники «Объекта Насмешек» образовавшие крайне непохожие друг на друга проекты; Рикошет (Александр Аксенов) и группа Tequilajazzz, состоящая из участников «ОН» и «Ноля». На фоне образовавшегося разнообразия «ПОСТ-панка», второе дыхание получило и панк-классика и жесткое звучание, когда на подъёме оказались постсоветские группы «Пурген», «Химера», «Азь» и «Оргазм Нострадамуса», а вслед за ними новая череда героев, пост-панка, пост-хардкора и нойза 21 века.

Без границ

Панк не ограничивался одной  музыкой. Идея DIY — «сделай сам» — предполагала творчество без границ. Изобразительное искусство попадало в сферу интересов панков. Характерный пример — работы Егора Летова в типично панковской технике коллажа, которые он помещал на обложки  альбомов. С другой стороны, искусство русского андеграунда в радикальных и эпатажных проявлениях составляло прямую параллель панк-музыке. В 1970-х у истоков панк-движения в СССР вместе с Андреем «Свином» Пановым, лидером группы «Автоматические удовлетворители», стоял Евгений «Юфа» Юфит — режиссер и художник, основатель ни на что не похожего радикально-экзистенциального течения — некрореализма,  посвященного воплощению важной и для панка темы смерти. В 1978 году была образована арт-группа «Мухоморы», участники которой занимались одновременно музыкой, живописью и провокационными абсурдистскими перфомансами, ценившимися Егором Летовым. Наследником «Мухоморов» в 1980-х годах стала группа «Среднерусская возвышенность», состоящая преимущественно из художников-концептуалистов.

В 1990-х знамя абсурдистского перфоманса подняли петербургские «Новые тупые», чьи спонтанные акции, несмотря на эпатажность, отличались тонким вкусом.В начале 1990-х на смену элитарному интеллектуализму концептуалистов пришла бешеная, одержимая «звериными чувствами» стая московских акционистов, прославившихся нарочито грубыми акциями и фотосессиям.

Идеи панка — свобода, бунтарство, демонстративная независимость от иерархий и норм, вызывающий внешний вид, честность и отказ от материальных благ. Их носители — мятежники и философы, святые и шуты, как и панки, проверяли на прочность устройство мира, вскрывали его несправедливость, обнажая лицемерие.

Эстетика безобразного, эпатаж как художественная стратегия также существовали задолго до панка — например, радикальные эксперименты Караваджо и Гойи, «Пощечину общественному вкусу» русских футуристов или шокирующие фильмы Бунюэля. Это доказывает укоренённость в мировой культуре. А это значит, что punk никогда не будет dead, а также и то, что немного панка есть в каждом.