29 мая на камерной сцене театра Романа Григорьевича Виктюка состоялся спектакль «Путешествия сумасшедшего чемодана», посвященный творчеству Даниила Хармса и его чудом спасенным дневниковым записям, рисункам и произведениям во времена Блокады Ленинграда. Кто же такой Даниил Хармс для современного зрителя? Детский писатель, гений, великий философ того времени, ярый антисоветчик или свободный человек XX столетия. И что бы было если тот самый чемодан с архивом рукописей Хармса не оказался бы у его друга – Якова Друскина? На эти вопросы ответит режиссер спектакля «Путешествия сумасшедшего чемодана» Дмитрий Голубев
— Какую идею Вы, как режиссер, закладывали в данный спектакль?
«Я закладывал идею, которую когда-то утверждал сам Даниил Хармс. Он говорил о том, что его учение – это изучение реальности. Реальность многомерна: она в воздухе, во времени и в том, что нас окружает. Поэтому меня больше всего интересовало то, что он исследовал всю жизнь – то, как эта реальность может разобщаться, разрушаться и потом соединяться. Вообще он был человеком, глубоко погруженным в мистику и нумерологию. Поэтому идея, которую я хотел передать зрителю заключается в том, что реальность – гораздо глубже и сложнее, чем мы о ней думаем. В своей работе я хотел больше зашифровывать разные контексты: мы открыли дневники, записи, книги и поняли, что он говорит, то, что находится между строк: как разобщается, как разрушается и как вообще распадается на атомы реальность и потом собирается».
— А кто для Вас Хармс?
«Для меня это один из самых любимых писателей, один из тех, кто подарил мне какие-то знания. Причем, ранее я никогда не думал, что буду им когда-то сильно увлекаться. Но в Институте театрального искусства Роман Виктюк – первый, кто принес нам материал Хармса и познакомил нас с ним, как с поэтом мировой литературы. Более того, сейчас все знают, что Хармс – это общемировая фигура не только в литературе, но и в театре. И многие люди пишут диссертации про Даниила Хармса и исследуют его как большого философа. Поэтому для меня Хармс – это, в первую очередь, философ и ребенок, который позволял делать себе все и исследовал эту реальность».
— Существует большое количество материалов Хармса, но в данном спектакле были выбраны определенные отрывки несмотря на то, что «Путешествия» — это превью к спектаклю «Пир». Чем был обусловлен такой выбор? И почему именно эти стихи послужили основной для «Путешествий» на камерной сцене?
«Главная миссия этого спектакля заключается в том, чтобы после знакомства с творчеством Хармса – зритель захотел его читать. Изначально это планировалось как превью, но потом мы выпустили спектакль с теми отрывками из дневников, записей и книг, которые появились в последнее время. В результате, эти стихотворения вошли в спектакль «Пир» и получился дополнительный материал, который мы представили зрителю. Я выбирал по такому принципу – нужно показать весь спектр его творчества: детские стихотворения, дневниковые записи, острые фразы и высказывания. И мы представили это зрителю, в котором он может найти что-то свое: кто-то больше любит «Случай» или никогда не слышал детских стихотворений Хармса или никогда не знал, что Хармс так поражался в своих дневниках — он это услышит или захочет от этого пойти дальше».
— Как Вы считаете, отражает ли творчество Даниила Хармса современную жизнь. И если да, то в чем она проявляется?
«Я думаю, что Хармс сейчас наиболее знаковая фигура и сейчас он, как никто другой, попадает во времени. Он как раз говорил, что человека от человека может, как искру отбросить: когда у нас возникает абсолютное непонимание другого человека, либо мы теряем в своем сознании цельность и сокральность. И Даниил Хармс понимал, что в то время, в которое он писал – это витало в воздухе: ощущение центрифуги сознания, когда мы не чувствуем то, что на нас может обрушиться. Поэтому я думаю, что он один из немногих писателей, который наиболее актуален сегодня».
— Известно, что «Путешествие сумасшедшего чемодана» — это чудом сохранившиеся рукописи Хармса, спасенные из Блокады Ленинграда его другом – Яковым Друсниным. А что бы было, если бы когда-то, в том самом чемодане не сохранились стихи, тексты и рисунки Хармса?
«Была бы катастрофа, потому что Яков Друскин – великий философ и именно он спас произведения Хармса. Если бы произведения не сохранились, то мир бы не услышал и не увидел творчество Хармса. И никто бы не узнал, насколько это глубокий писатель. И тогда бы у нас остались только его детские произведения и лишь некоторые стихотворение. Поэтому нам повезло что у мира это есть».
— Почему зритель должен прийти на «Путешествия сумасшедшего чемодана»? Какой месседж может быть в данном случае?
«Я думаю, что каждому человеку нужно расширять свой кругозор, узнавать что-то новое. Более того, ему это не обязательно должно понравится, но что-то заставит его задуматься о том, о чем он раньше не задумывался. Он услышит какую-то фразу, увидит какую-то мизансцену и что-то почувствует, что толкнет его к изучению самого себя. Я считаю, что театр – это такая точка, от которой можно пойти в изучении самого себя, в изучении времени, задать те вопросы, которые ранее зритель не задавал. Хармс эти вопросы и задает, поэтому зрителю обязательно нужно приходить на спектакль и интересоваться литературой, которую сейчас редко ставят на сцене. Так или иначе Хармс расширяет сознание».
— Как можно объяснить сегодняшний спектакль зрителю, который не причастен к творчеству Хармса?
«Это человек, который всю жизнь хотел свободы и существовал в детском сознании. И из того, что он видел вокруг — он хотел собрать в свой собственный мир. Но объяснить это можно только тем, что человек может посмотреть на творчество как на Солнце и всегда искать в каждом миге и в каждой секунде жизни свет. Хармс — это такая искра, которая позволяет зажечь свое внутреннее Солнце. Я бы побоялся что-то объяснять, а наоборот хотел бы, чтобы этот спектакль привел зрителя к собственным мыслям».
