Дизайнер Мария Виршич: «Кто-то ходит на йогу, я ходила на керамику»

Коротко о Марии:

Откуда: Минск, Беларусь
Образование: Белорусский Национальный Технический Университет
Магистратура: Barсelona Design College, Испания
Профессия: архитектор, дизайнер
Место работы: студия предметного дизайна
Где живет сейчас: Барселона, Испания

Выставки:

1000 Vases. Paris Design Week
SALA D’ART JOVE  Художественная резиденция + коллективная выставка, Барселона
INJUVE  Художественная резидения + выставка, Мадрид
De Figues i Flors CC Sarria, Барселона
Hangar, Барселона
IED Barcelona
Festa del Grafisme, Портбоу
World Expo Milan 2015
Minsk Design Week 2016

Публикации:

Husk Design Blog
DesignFor 2015 yearbook
Design and Design 2015 and 2016 yearbook
Modern Decoration Magazine. Multiple issues
Tutdesign.ruToBeUs printables
Canícula publication

Награды:

Domaine de Boisbuchet residency award 2019
RSA Student Design Awards
Rijksmuseum Design Award top30
AndreuWorld Contest special mention Design
Design Minsk Design Week

Личный бренд: Virmary

– Привет, Маша! У тебя на сайте написано: multidisciplinary artist, designer, architect, observer, maker, collector. Вот кто ты?

– Да, в этом сложность. Трудно определить, кто я профессионально.  У меня есть образование архитектора, у меня есть опыт работы в архитектуре, что, в какой-то мере, определяет мой подход, подсознательно какие-то техники, и просто взгляд на жизнь. Но я не идентифицирую себя как архитектор уже очень давно. Мне перестало это быть интересным в какой-то момент, и я ни разу не смотрела назад.

– То есть ты никогда не мечтала о своем бренде или о том, что будешь дизайнером украшений?

– Нет, однозначно нет. Я думала о дизайне мебели, о предметном дизайне, который никак еще не был определен для меня — я вообще не понимала, ни что это, ни как это. Я смотрела разные журналы, типа Elle Décor, которые больше про интерьер, но не представляла, что есть вообще такая профессия «предметный дизайнер». Мне казалось, что дизайн — это слишком претенциозно: академия искусств, все такие художники. Думала, нет, я пойду в архитектуру, там реальные технари. Это как бы круто. А говорить «Я дизайнер» – это как-то пафосно.

– Это пафосно или попсово?

– Да, скорее попсово. Но это какие-то глупые комплексы. То есть хотелось, чтобы меня воспринимали всерьез, и чтобы я себя воспринимала всерьез. И архитектура была достаточно серьезна. Потом я увлекалась ей. На протяжении лет семи это было моей страстью.

О сегодняшнем дне

–Что ты делаешь сейчас?

– Сейчас у меня две работы и плюс какие-то подработки. Два дня в неделю я хожу работаю в студию на одного испанского дизайнера. В остальное время делаю свой бренд. То, что я делаю в студии – это предметный дизайн. Но со своими оговорками. Предметный дизайн – это например, лампа, которую мы сделали в студии. 

Это ты создаешь какой-то продукт, и отдаешь его на фабрику производителю. Они делают его и занимаются дистрибьютерством. В классическом варианте.

В неклассическом варианте это, как, например, в студии, где я работаю, производство на месте. То есть более индивидуализированные вещи, но всё еще серии. Это серия, где каждый предмет немножко отличается от другого. То есть формально это уже не предметный дизайн, но еще не коллекционный. Это различие очень важно. Например, наши лампы. Учитывая, что это не коллекционный дизайн, ты можешь купить сколько угодно таких ламп, но каждая будет немного отличаться от другой, потому что все стеклянные шарики красятся вручную. Потому что каждую лампу мы вручную погружаем в краску, и поэтому всегда будет немного разный дизайн. То есть процесс всегда одинаковый, но результат немножко отличается от предыдущего. Таким образом, это и не промышленное производство, где всё штампуется одинаково, но еще и не предмет искусства, не предмет из коллекции. Это что-то посередине.

–Точно так же ты создаешь и свои вещи?

– Нет, у меня не такая модель. Я не совсем ремесленник и не совсем художник. Поэтому мне сложно себя определить. Я всё еще дизайнер, потому что я создаю какой-то дизайн и потом ему более или менее следую, делая новые предметы. Опять же, они все разные по-своему, но они все входят в модельную линейку. Например, есть вот такие вот вазы, у них три размера, очень приблизительно, три цвета. Твоя, которую ты купишь, не будет такая же, как на фотографии. Она будет похожа, но она будет немножко другая.  И такая, как у тебя, её больше ни у кого не будет.

–Ну а если мне понравилась ровно такая, как на фотографии, я прошу сделать такую же, можно ли будет сделать так?

– Можно будет, но это ручная работа. А так как это ручная работа, ты не можешь повторить 100% как оно было.

Об учёбе и становлении

–Ясно. Хорошо. Давай немного отмотаем назад. Ты выбирала профессию архитектора, потому что думала, что это как-то круче, фундаментальнее, основательнее.

– Сразу видно, что я была подростком, когда выбирала, да?

–Да. Сколько лет ты училась?

– 5 лет. 

–А что ты делала после университета?

– Я работала в архитектурной студии. В хорошей студии с интересными проектами. Я делала всё то, на что я училась. Но оказалось, что это ужасно скучно, потому что всё очень долго. Во-первых, первые лет десять, а то и пятнадцать, ты чертишь туалеты и лестницы. Целый день, каждый день. Вот моя работа архитектора. Это была среднего размера студия, нужно было делать рабочие чертежи. Рабочие чертежи – это планы, разрезы, то, что потом идёт конструкторам и на стройку. То, по чему они строят. И самые большие проблемы – это расставить туалеты и лестницы, потому что они идут через все этажи. Ну, ладно, это уже детали… Суть в том, что ты делаешь это целый день.

–То есть это оказалось так рутинно, что тебе разонравилось?

– Это оказалось слишком долго, ты не видишь результатов своего труда. Не было моментальной гратификации. Это, наверно, уже для очень зрелых людей, для которых всё чисто и ясно. Вот, я сажаю сегодня зерно, и оно взрастет через сколько-то лет.

– Что было дальше?

– Я поработала в студии два года и начала подавать заявки на разные конкурсы по предметному дизайну.

– А откуда у тебя эта страсть к предметному дизайну, вот ты говоришь, интерес к мебели?

– Кажется, началось всё с антикварных магазинов. Моя тётя – архитектор. Она всегда собирала много разных антикварных вещей. Мы с ней ходили по блошиным рынкам постоянно, и я просто тащилась. Для меня это был какой-то рай на земле. И там всё такое классное: какие-то чайнички, какие-то ложечки, комоды. И, кажется, у меня это всё оттуда. Потом я начала покупать какие-то журналы, не архитектурные, а именно интерьерные.

– Ты помнишь свой первый созданный своими руками предмет декора?

– Ну да, я начала делать их в 3D. Потом решила попробовать сделать руками. Мне всегда нравилось что-то мастерить. Я помню, мы с подругой поехали на мебельную выставку в Милан. Там я увидела столько продуктов, что нашло чувство пресыщения. Мы не посмотрели даже и трети. Там было столько всего, я подумала: это же каждый год такое. Много красивого, много классного, но так много, что потом становится дурно.

– И в этом многообразии у тебя родилось желание сделать что-то свое?

– Нет-нет,  наоборот.

У меня появилось осознание, что если ты хочешь быть дизайнером, и сделать что-то хорошее, то самое лучшее, что ты можешь сделать, это не делать ничего вообще.

Просто уже столько всего, что ты ничего не можешь сделать. То есть это всё так неправильно, это какое-то потребительство. Мне стало жутко. И была такая рефлексия, потому что мне хотелось попасть в эту сферу, хотелось что-то делать, хотелось, чтобы из меня выплескивалось что-то в образе какого-то предмета, но как это соединить, чтобы это было этично и морально –  это было вообще непонятно.

Об экспериментах и первых работах

–И как же ты решила эту дилемму? Какой был твой первый шаг?

– Брала готовые предметы. То есть из того,  что уже есть, сделать что-то новое и красивое. У кресла сломалась ножка, и оно стоит в гараже. То есть не реставрация этого предмета, а просто взять его основные элементы и, не добавляя ничего, или минимально добавляя, сделать новый предмет, который актуален сегодня, современен, элегантен. Не тратя ресурсы, не выплескивая их просто так. Я сделала серию таких предметов.

– Если бы у стула была сломана ножка, ты бы её убрала, оставив стул на трех ногах, или сделала новую четвертую ножку?

– У меня как раз был какой-то сломанный табурет, я решила подойти к нему с такой классической точки зрения. Я отреставрировала эти ноги,  починила его, обтянула новой тканью сиденье, получился табурет. 

Потом я нашла кучу ног от каких-то кресел. Мои дедушка и бабушка те еще Плюшкины: они никогда ничего не выбрасывают. У них была куча ног от каких-то непонятных кресел 50-х, и я сделала из них такую подставку для ног. Использовала подушку, которая у меня до этого была, какую-то деревяшку, которую тоже где-то нашла. И вот всё соединилось в какой-то предмет. До сих пор у моих родителей стоит.

– То есть ты начинала с экспериментов из вещей, которые оказывались в поле зрения?

– Да, я видела что-то, и мне приходило в голову, что из этого можно сделать, какой-то проект. Или, например, у меня накопилась куча бутылок после какого-то дня рождения.  Я начала делать из них вазы. Было очень трудно научиться их резать, потому что резать стекло дома – это то еще занятие. Короче,  у меня они почти все полопались.  Было очень обидно. Потом после ремонта дома, у меня осталось много цемента.  Я начала делать вазы из бутылок и цемента. Потом у меня были елочные игрушки. Я заливала в них цемент и делала из этого подсвечники.

– Ну вот если я захочу сделать вазу из бутылки, я не смогу так сразу разрезать стекло. Как ты знала, как нужно работать с материалом? Это твоя университетская база?

– Видео на ютьюбе.

– То есть ты резала стекло в домашних условиях по видео на ютьюбе?

– Да, мне еще дедушка говорил, сделай так, сделай так. Но это ничего не работало на самом деле. Я купила алмазную резку, которая совершенно не работала. У меня не получалось нарисовать линию. Потом какие-то видео рекомендовали, опять же кучу экспериментов.

–Ты тогда думала, что тебе нужно пойти на какие-нибудь курсы?

– Мне бы очень хотелось на том этапе пойти в какие-нибудь подмастерья. У меня был шанс, и я жалею, что не воспользовалась им. У папы мебельное производство. Они не очень хотели меня туда пускать по каким-то техническим соображениям. Но сейчас я думаю, что просто побыть там пару месяцев, было бы очень полезно.

–Ну а эти предметы, с которыми ты экспериментировала, ты их не продавала?

– Нет.

–А когда к тебе пришла мысль, что ты можешь монетизировать то, что делаешь руками?

– Скорее уже работая в студии, в Барселоне. Раньше я пыталась подаваться на разные конкурсы. Был конкурс на Неделе дизайна в Минске. Я выиграла, и сделали моё кресло, которое я ни разу до сих пор не видела, потому что уехала.

Оно стоит у меня дома. Я много участвовала в конкурсах. Часто тебе нужен бриф, чтобы что-то делать. Тебе нужна какая-то задача конкретно.

Об опыте в Испании

–А как Испания появилась в твоей истории? 

– Я решила, что мне нужно продолжить свое образование в сфере дизайна, научиться практическим штукам. Я начала искать университеты,  которые могла себе позволить, подаваться в них, в некоторые, которые не могла позволить, тоже подавалась, ну как бы просто, чтобы посмотреть. И вот меня взяли в этот барселонский, который оказался совершенно не тем, что я ожидала, но я довольна. Barcelona Design College. Он вне Барселоны не сильно известен. Такое, немножко альтернативное место, что как бы было неплохо.

–Что нужно было тебе для поступления?

– Портфолио, мотивационное письмо, CV, диплом бакалавра.

–Ты училась на испанском?

– Программа была на английском и испанском. Я учила испанский на тот момент ради себя.Оказалось, что программа была чисто на испанском, а иногда на каталонском. Плюс она оказалась очень теоретическая, чему сейчас, в ретроспективе, я очень рада. Она открыла совсем другие стороны дизайна для меня. Программа была очень академическая, настроенная на критику, на то, как всё деконструировать. Мы обсуждали Фуко и Латура на испанском. У меня разрывалась голова, я не читала Фуко и на русском до этого момента. Я многого не понимала: кто такой Деррида и о чём вообще Хайдеггер.

– А ты, получается, пришла со своим табуретом.

– Да! Я хочу, чтобы мне показали, вот ты берешь пилу, сюда засовываешь эту штуку, и вот у тебя всё классно получается. Короче, нет, там вообще было не так всё. Но было круто. Я поняла, что наше образование как-то ограничено в этом плане. Архитектура чисто техническая. У нас был курс философии, который вообще ни про что не говорил. И курс этики и эстетики, где нам давали библиографию 60-х годов. А там в магистратуре я училась с людьми, которые были младше меня, но они были подкованнее. Я чувствовала не только языковой барьер, но и вот это вот жуткое невежество. Но это было для меня мощным толчком в образовательном плане.

– В этот момент ты была по-прежнему далеко от идеи создания собственного бренда?

– Да.  Далеко, я хотела найти работу в какой-нибудь дизайн-студии. Я проучилась весь год не работая.  Я думала, я приеду и буду нарасхват, будет очень клево. Но тут так много дизайнеров,  так много творческих людей, а денег ни у кого нет, работы нет. Найти работу в дизайн-студии оказалось очень трудно.

– Вот как тебе удалось найти работу в дизайн-студии в Испании,  не имея опыта работы?

– Ни мой опыт в архитекторском бюро, ни образование не были релевантными. Во время обучения в Barcelona Design College, мы ходили на визит в студию к одному дизайнеру. Мне очень понравилось, что он делает, очень понравился его подход. Я написала ему e-mail, он согласился меня принять, предложил прийти в студию, смотреть, как идет работа. Потом, закончив институт, у меня была бесплатная стажировка в Галерею Дизайна на три месяца.

–Что ты там делала?

– Это была Галерея современного искусства и дизайна XX века. Я делала много всего. Там были вещи культовых дизайнеров-модернистов. Они только открывались, мы должны были подготовиться к открытию. Пока я там была, мы готовили открытие двух выставок. Мне нужно было сделать всё к этому открытию: от приглашений до винных бокалов, буклетов на выставку, я составляла все описания продуктов, пресс-релизы. Я писала на английском и на испанском. В это время я нашла еще одну работу в музее через моего преподавателя. Я делала им архив и переводы с испанского на английский и с английского на испанский, что очень смешно, потому что я из Беларуси. И я написала опять Жорди из студии. Пригласила его на открытие выставки. Потом я пришла к нему со своим портфолио, спросить его рекомендации, потому что на тот момент я отправляла много заявок на работу, но мне никто не отвечал.

– Ты расстраивалась из-за этого молчания?

– Нет, мне кажется, этот опыт участия в стольких конкурсах научил меня не расстраиваться от отказов. Жорди предложил мне работу подмастерья. Он не был готов платить, но сказал, что я могу спрашивать и учиться, я смогла бы смотреть, как работает студия. Вот несколько месяцев по утрам я работала в Галерее, а вечером шла в студию. Всё бесплатно. Спасибо моим родителям, которые помогали с арендой.

Я начала ходить к Жорди, постепенно появлялись работы, за которые он мог платить. Я приходила смотреть и делать мо́били – кинетические скульптуры. Ему понравилось, как это у меня получается. Плюс, у меня был опыт работы в Галерее, я делала заявки на сайты, на e-commerce. Жорди сказал, что тоже хотел бы такое. Я начала ему помогать. Я стала ассистентом в его студии.

История с лампами и заказом от Музея Современных Искусств (MOMA) в Нью-Йорке

Потом стало всё получаться. Пришел заказ из Музея современных искусств из Нью-Йорка на много ламп. Мы были в шоке. Получилось так, что друзья Жорди взяли его лампу с собой на выставку в Париж, и байеры заинтересовались. Был такой заказ. У нас не было никого, кто  бы делал эти лампы. Нам нужно было сделать 280 ламп. Было несколько месяцев, начались технические проблемы, нужно было все сертифицировать для Штатов, краска, которой мы красили, слазила. Я работала до ночи. Через месяц наш заказ пришел в Нью-Йорк в контейнере на пароме. Оказалось, что в дороге краска расплавилась, лампы прилипли к коробкам. В общем,
всё – в мусор. 200 из 300 всё в мусор.

Что делать?! Столько денег выброшено. Мы начали делать новую краску. Сделали. Потом еще раз был заказ. Студия вышла на новый уровень. Пришлось делать упаковку, этикетки. Всё стало очень серьезно вдруг. Это выдвинуло студию на новый уровень, потому что МОМА – это круто, и все остальные начали заказывать, мелкие магазины. Начали писать про Жорди в прессе. Года 2 назад к нему обратилась контора, которая занимается освещением в Барселоне. Очень большая фирма. Они захотели сами выпускать эту лампу. Начался новый процесс. Нужно было сделать пробы цветов. Это было очень интересно. Я ходила каждый день в белом халате с пипетками разных пигментов, записывала в тетрадочку, сколько грамм такого и такого цвета я положила. Пыталась вывести идеальный цвет. Это было интересно. И потом началась продукция, снова с бешеной скоростью. Их фабрика еще не была оборудована для производства этих ламп. И я в студии сидела с утра до ночи, делала эти лампы.

–А сколько занимал процесс этой лампы?

– Шеф этой фабрики постоянно задавал мне этот вопрос. Это же процесс поэтапный. Сначала один слой прокрашиваешь. Потом ждешь пока высохнет и дальше второй слой. Примерно за день я делала 30 маленьких ламп и 10-12 больших, огромных.

– Мария-ламподел.

– Реально ламподел. Я себя чувствовала каким-то работягой. Даже слишком. В маске, в респираторе. У меня начали облазить пальцы.

– Это же работа технолога, чему ты даже не училась специально.

– Да, это было интересно. Каждый раз экспериментировали, пробовали. Как-то попробовали сделать вакуум с помощью пылесоса. Скотчем примотала горшок с краской. У меня он взорвался. Вся комната была в красной краске. Это явно не так надо было делать.

Об Instagram и курсах керамики

– Когда родилась идея, что будешь делать своё?

– Я с Жорди работаю уже очень давно, 4 года. Сначала мне не хотелось уходить, всё было классно. Было интересно, было много экспериментов, но это было на кого-то, это не моё, это был наёмный труд. Да, нас двое, но это не мой проект. Я не понимала, что я могу сделать. Я завела себе инстаграм в ноябре прошлого года, профессиональный. Решила, это поможет структурировать все свои мысли.  Решила, буду выкладывать какие-то посты, какой-то дизайн. Может, это натолкнет меня на какую-то мысль, какую-то эстетику.  До этого у меня был сайт со всеми моими работами, портфолио.

– Что ты была готова выложить в инстаграме на тот момент?

– У меня были фотографии своих проектов, которые я делала для конкурсов, какие-то институтские работы. Но они не увязывались в какую-то одну линию. Всё было со всех сторон. Были 3D-штуки, реальные объекты, плюс какие-то иллюстрации. После архитектурного бюро я работала графическим дизайнером и у меня были некоторые графические работы, которые я тоже выложила, были более концептуальные критические исследовательские работы, которые я делала в магистратуре.  Был сыр-бор какой-то. Но учитывая, что работа шла неплохо, появились деньги, я решила ходить на курсы керамики.  Мне так понравилось. 2 часа в неделю были для меня отдушиной.

Кто-то ходит на йогу, я ходила на керамику.

Мария Виршич

Каждую неделю ты что-то делаешь, как-то развиваешься. Из всех рукоделий это было самое близкое к дизайну. Мне еще нравится стекло, но стекло не можешь делать руками. Ты его не трогаешь. А с керамикой из этой массы ты можешь делать любую форму. В дизайне меня всегда напрягало, что тебе приходится думать про соединения материалов. Как детали соединяются, думаешь про узлы. А в керамике ты свободен от этого. Если что-то не стоит или падает, ты подождешь, пока оно подсохнет. Из одного материала ты делаешь разные формы. В этом плане было очень интересно. Мне захотелось большего. На тот момент у меня не было лишних денег, и мне больше не было так нужно ходить на курсы, чтобы делать что-то из керамики с кем-то. Я могу экспериментировать сама. Начала делать что-то дома. Попробовала делать из фарфора.

–Что нужно было тебе, чтобы ты могла делать это дома? Нужно было что-то специальное?

– Еще один плюс: тебе ничего специального не надо было для этого. Покупаешь кусок глины, базовые инструменты, а можно делать руками всё. Ходишь обжигать в какое-то место.

–А где ты нащупала свой стиль? Вот эти вазы с пальцами. Почему эта линейка получила развитие?

– Поначалу делала всё, что угодно. Что лепится. Было классно, что идет само собой. Я подала заявку на конкурс, и мне пришла в голову эта ваза. Я её сначала нарисовала, что я никогда не делала. Подала заявку, она не выиграла, но сама идея мне понравилась. Мне понравилось, как каждый предмет оставляет след жеста владельца.

Мне нравится эта идея, что все предметы вокруг не бездушные коммерческие штуки.

Мария Виршич

Они что-то в себе несут. Опять же, это всё идет из магистерской программы: концепция о том, что все вещи как-то антропологически нас определяют. Дизайн – не просто дизайн. Он определяет, как ты движешься по дому. Как ты воспринимаешь пространство, и опять же, что ты можешь сделать с ним. Есть дизайн, который тебе позволяет делать больше со своим телом, а есть который тебя ограничивает. И это всё политические выборы, это всё не случайно. Мне понравилось, как каждый предмет хранит жест, хранит прикосновение рук, чужих, разных, и каждая рука по-своему его держит.

– Когда ты поняла, что это больше не хобби?

– Мне хотелось выработать свою эстетику, которая была бы только моей, которая бы объединяла всё. Я начала работать над какой-то более осмысленной коллекцией, отбирать. Сначала было много идей, начала пробовать. Смотреть: нет, от этого я не в бешеном восторге, значит, это не нужно. Пока. Это не понятно, как оно вписывается в концептуальную серию всего. То есть начался отбор. Потом я подумала: «Окей, я хотела что-то делать, и начало нащупываться что-то интересное». Начали появляться какие-то предложения по выставкам, какой-то отклик из инстаграмма. Людям начало нравиться.

О начале Virmary

–А как ты поняла, что вот это будешь выкладывать, а это нет?

– Я поняла, что просто какие-то вещи не вписываются в дизайн-проект. Плюс, потом мне понравилось делать украшения. Я начала делать для себя, а потом меня затянуло. Это такой медитативный процесс. Это всё украшательство на тело, мне очень понравилась эта идея. Я начала смотреть другие дизайн-проекты, которые совмещают дизайн украшений и керамику. И я подумала, что это выкристализовывается в какую-то линию. Надо помнить, что всё это время, пока у меня был инстаграм, я искала, вот это, что я могу делать, что я могу сделать, как свой проект, что я могу сама делать руками и как-то монетизировать. То есть я была в этом поиске, это не совсем рандомное решение: «О, может, мне сделать вазу?»

–То есть ты делала разное, и потихоньку где-то начали спрашивать о твоих работах?

– Да. Мне начали поступать какие-то предложения из инстаграм. Я серьезно подхожу ко всем вопросам. Прошла кучу курсов по инстаграм: как планировать, когда и как публиковать. Начала планировать посты, чтобы это было красиво, чтобы было приятно. Начала писать сама всем.

– А твой дизайнерский круг знакомств сыграл роль в том, что тебя стали приглашать на выставки?

–  Конечно, да, знакомые в дизайн сфере – это тоже очень помогает. В продаже – это еще не сильно материлизовалось. Но я не отчаиваюсь. Сейчас есть предложения по выставкам и ярмаркам, уже более серьезным, что уже очень хорошо. У меня план такой: самой продвигать свой бренд очень сложно. Рынок настолько насыщен. И плюс эти предметы – их просто онлайн можно продавать, но это не то. Не хватает тактильности. Потому что мои предметы немного отличаются, я их не покрываю глазурью, это осознанный выбор. Я не использую глазурь, потому что глазированные вещи нельзя переработать. Плюс глазурь часто токсична. Плюс когда ты используешь глазурь, тебе нужно два обжига, то есть в два раза больше электроэнергии.

– То есть ты хочешь, чтобы твои предметы были приближены к природному существованию?

– Да, я всегда об этом думаю. Поэтому я использую фарфор. Он более высокого качества, он водонепроницаем, без глазури, на ощупь он просто потрясающ, но с ним очень много работы.

– Ты сейчас сама учишься работать с фарфором?

– Да, у меня всё трещит по швам.

–А ты начала сейчас снимать что-то свое, где ты выставляешь свои предметы?

– Вот с августа я въезжаю в коворкинг-зону, где будет моя мастерская, где можно будет потрогать разные предметы. Следующий этап. Я завершаю кое-какую серию. Хочу отснять её уже, может быть, с фотографом. И обращаться в магазины уже более серьезно. Плюс в сентябре я поеду на поп-ап на Миланскую неделю моды с украшениями, то есть где можно будет посмотреть их вживую, где будут байеры и журналисты,  я надеюсь.

О тратах

– Как ты оцениваешь затратность своего дела? Нужно иметь какой-то стартовый капитал, чтобы всё это делать?

– Нет, начинать,  конечно, можно, потому что материал, на самом деле, не дорогой. Понятное дело, фарфор гораздо дороже глины, но можно начинать с глины, и это не дорого. Но если ты хочешь сделать это своей работой, это сложно.

Лучше начинать, когда есть какая-то работа и ты делаешь это как вторую работу, параллельно, чтобы потом как-то плавно перейти.  

Мария Виршич

То есть я так и начинала, но я у меня были кое-какие сбережения. Сейчас я трачу много на эксперименты, потом буду на студию. Поп-ап не будет стоить мне дорого — у меня будет маленький стенд — это 250 евро за неделю, что очень хорошо. Участие в маркетах здесь в Барселоне в выходные стоит 400 евро. Потом еще меня пригласили в Лондон на выставку Cluster Crafts, очень художественную, там будет керамика стекло, металлы,  то есть то, что мне нравится. На эту выставку у меня большие надежды. То есть план такой, более структурированный, и поприглашать магазины, чтобы они пришли на выставку и чтобы выставили у себя в магазинах.

–В общем сейчас у тебя вырисовывается план?

– Да, и пока что я могу себе это позволить. Если до сентября всё будет так же с продажами, то возможно, придется найти еще какую-то работу.

–Насколько ты считаешь важным образование в своем деле?

– Сложно сказать, что было решающим.

–Не было такого, что ты ставила себе целью сделать бренд?

– Нет, не было такой цели. Я думаю так, образование архитектора очень хорошее. Оно дает техническую сторону и более такую творческую. При этом оно позволяет тебе не боятся масштаба и амбиций. Но если бы мне сейчас сказали: «Вот тебе снова 18, делай, что хочешь». Я бы поехала сразу учиться куда-нибудь.  Хотя весь мой бэкграунд и всё, что я знаю, оттуда. Но, наверно, я бы поехала учиться на что-то более авангардное, что бы мне не пришлось взрывать голову в 25.

– Авангардное,  но теоретическое или ты сейчас понимаешь, что овладение практиками и ремеслом сыграло бы на руку?

– В идеале бы уметь всё. Но мне кажется, что время института клево тем, что у тебя есть эти 5 лет.  Да, классно, когда у тебя есть практический навык. Но мне кажется, что ты этому можешь научиться в любой момент. Пока у тебя мозг пластичен, очень здорово его открывать, открывать, открывать.

– Ты говорила, что ты много раз подавала заявки на конкурсы. Насколько важно быть в этом потоке,«засвечиваться» в мире дизайна?

– У меня двоякое к этому отношение, потому что мне не нравится это. Как в архитектуре — плюсом к основной работе 8 часовой ты тратишь часа 4 в день на какую-то бесплатную работу. Это во всём сейчас так. Ты тратишь время, чтобы засветиться где-то.

–Если взять самое важное, что действительно сыграло роль в твоем становлении, становлении бренда, что это?

– Всё сыграло роль. Больше, наверно, сыграло роль недовольство, кризис веры в дизайн, который случился после окончания института здесь. Мне открыли глаза. У меня до этого были розовые очки, что всё такое прекрасное. Познакомившись со всякими критическими замечаниями, начинаешь думать: «Боже! Что я делаю!» Это какая-то ерунда, никакого смысла не имеет.

–Было ли у тебя ощущение погружения в бездну,  что слишком большая конкуренция и без особого таланта не пробиться? Особенно в Испании, где всё дышит искусством и красотой, было ли у тебя чувство, что слишком много конкурентов?

– Да, однозначно.  Конечно, всегда про это думаешь. Знаешь, недавно слышала такую фразу, что хорошо подходит особенно для начинающего человека:

Твои навыки еще не доросли до твоего вкуса.

То есть вкус у тебя уже хороший, ты видишь, что хорошо, что качественно, красиво, но ты еще не можешь так сделать. И от этого постоянно какая-то депрессия, потому что ты знаешь, что то, что ты делаешь, еще не хорошо, на твой вкус. То есть вкус развивается быстрее, чем способности.

О планах

–Как ты видишь Virmary в будущем? Как бы в идеале ты хотела?

– У меня есть несколько идей, как я хотела бы это развивать. С одной стороны, это редизайн б/ушной мебели. Это отдельная серия предметов вообще. И хотелось более скульптурное, менее функциональное. Я хочу поучаствовать еще в одном конкурсе, который Галерея керамическая устраивает.  И там именно искусство. И развивать больше технические навыки. Этого до сих пор не хватает. Хочется развиваться и дальше. Дальше, тоньше, белее, прозрачнее.

– У тебя есть учитель по жизни? Или то, что ты делаешь, это больше твое чутье, оно тебя ведет?

– Учителя нет. Есть разные художники,  за которыми я слежу, которые меня вдохновляют. Нет кого-то одного. Наверняка, ты что-то увидел, тебе что-то понравилось, и через месяц оно выплыло в твоем собственном дизайне. Конечно, хочется  от этого уйти, хочется делать что-то более сингулярное. Это всё процесс.

– А как твоё отношение ко времени, к тому, что сейчас то, что ты хочешь, еще не проявляется в полной мере? Ты переживаешь? Есть ли тревожность, что скоро сказка сказывается, но не скоро дело делается?

– Да, однозначно, я пошла даже к психотерапевту.

–А как тогда это гармонично совмещать в жизни? Есть же и материальная сторона жизни? Всё-таки не одним творчеством жить.

– Никак, у меня, здесь нет ответа. Я, наверно, плохой пример, у меня всегда есть переживания. Я,  наверно, страдаю из-за этого. Сколько я могу еще этим заниматься, если не будет выхлопа. Иногда что-то продается, и тогда ты счастлив.

Рубрика«Продолжи фразу»:

Мне хочется идти дальше для освобождения от стереотипов в голове.

Я ужасно болезненно воспринимаю критику (от близких).

Свои первые работы я ненавижу.

Что меня раздражает ворчание и предсказуемость (про керамику – когда что-то трещит).

Когда боги решили спустить на землю керамику, (молчание) они думали о бренде virmary (подсказываю:)).

У меня хорошая жизнь, потому что я могу делать то, что имеет значение для меня.

Я всегда хотела делать что-то творческое.

Когда-то я хотела быть художником.

Мне всегда нравились люди, которые делают, не боятся, и не мыслят посредственно.

Если у тебя есть упорство, то всё будет. Ну может, не всё, ладно, это враньё.  Но будет. Это нормально.

Приятно думать, что кому-то нравится, что я делаю.

Попытайтесь начать, не думая о результате. (Это то, что я сама себе говорю, что не просто совсем).

А в этом свобода творчества.